Зимой в РПЛ мигрировали разве что российские форварды, а топовые легионеры у нас большая редкость. Малком только сейчас набирает форму на сборах «Зенита», зато в «Краснодаре» уже полгода рвет центр поля Тонни Де Вильена — праймовый голландский опорник, легенда «Фейеноорда» (с 16 лет в старте) и стабильный игрок сборной. Когда-то Вильену сравнивали с Давидсом и Маскерано и чуть не уехал в Англию и Италию, пару лет назад сооружал голы в ворота «Наполи» и «Шахтера» в Лиге чемпионов, а летом 2020-го играл там уже с «Краснодаром».
В январе Тонни разговорил Voetbal International — он откровенно рассказал о уже знакомом шуме вертолета Сергея Галицкого, восторгался барокамерами и криосаунами на базе «Краснодара» и демократичности внутренних правил: можно пользоваться телефонами перед матчами и приходить на завтрак в любой удобной одежде. Александр Муйжнек расспросил Вильену подробнее о первом сезоне в России и убедился: голландцу и правда тут отлично.
Только сейчас адаптировался в «Краснодаре», считает РПЛ сильнее Эредивизи
— Правда, что с «Краснодаром» за вас боролся «Спартак»?
— Знаю только, что об этом писали медиа. Лично ко мне оттуда не обращались. То же самое могу сказать о клубах из других стран: только слухи.
Напрямую со мной связался один «Краснодар». Я ответил, что не против перехода. Детали с агентом обсуждал мой отец, пока у меня затянулся отпуск после финала Лиги наций. Финального решения — да или нет — я ждал в Кюрасао. Через пару дней папа подтвердил: «Договорились».
— Понравилось ваше объяснение трансфера в «Краснодар»: «Иду не по проторенной дороге, а куда подсказывают чувства». Не пожалели?
— По-моему, я все сделал правильно. Это лучшее, что я мог сделать. А за эти полгода я как раз адаптировался в «Краснодаре» и больше узнал о русском футболе. Выхожу на позиции шестого номера и восьмерки, бокс-ту-бокс — обе позиции меня устраивают, никаких проблем. Счастлив в «Краснодаре».
— Чем российский чемпионат лучше голландского?
— Он сильнее по уровню, здесь тяжелее. В Голландии тоже непросто, но там каждая команда хочет играть в [атакующий] футбол, а в России — от силы четыре-пять. Остальные играют закрыто, компактно, хотя если ты хорош, вскроешь и их. «Уфе» и «Ростову» мы проигрывали с разницей в два мяча, но потом объединились и вернулись в игру. Чем мне и нравится «Краснодар» — мы тоже можем играть длинными забросами, забить один и отсиживаться, но нам этого мало.
Каждый день вспоминает маму, которую потерял из-за рака
— «Краснодару» из-за травм и ухода Перейры с Каборе нужен был новый центр поля. Но вы не пробились в группу Лиги чемпионов — наверняка же шли сюда за ней.
— Да, это большой шанс, который мы упустили. Но выигрывать всегда мы не можем. Сейчас надо полностью выложиться в чемпионате — мы вылетели из Кубка России и Лиги Европы. Там проиграли в двух первых турах, зато потом дважды победили «Трабзонспор» и «Базель» дома. Все решалось с «Хетафе» в декабре — победили бы, готовились бы сейчас к плей-офф. Жутко огорчены, что не удалось.
Цель в РПЛ — первое или второе место, не ниже. Пока у нас есть возможность выиграть золото. «Зенит» оторвался, но посмотрите его игры: чаще побеждают минимально, могут и оступиться. Мы тоже не раз упускали игры, в которых обязаны были брать три очка. Но с каждой победой приходит уверенность. Мы и осенью шли неплохо, надо продолжать. Сейчас мы улучшаем игру между линиями и работаем над созданием голевых моментов, чтобы стать еще сильнее.
— Не считаете, что пересидели в Голландии? На то были причины, но к 25 годам вы еще не засветились в топ-лиге.
— Все в жизни не просто так. Летом [2016-го] мама сильно болела, но у меня заканчивался контракт с «Фейеноордом». Я мог уйти, варианты были, но что-то внутри меня сказало: «Останься в „Фейеноорде“, как хотела мама». Она уже умирала от рака, но я был рядом с ней. В этот же сезон мы выиграли Эредивизи, потом Кубок и Суперкубок. Никто бы не мог предположить этого — а ведь уйди я, мог бы не выиграть никогда и ничего. Только бог знает, как правильно.
— Ваша мама умерла в 52 года — именно такой номер вы взяли в «Краснодаре». Как часто сейчас она всплывает в памяти?
— Каждый день уделяю время этим мыслям. Она хотела, чтобы ее мальчик вырос серьезным мужчиной, добился чего-то. Пробиться в состав «Фейеноорда», поиграть с ним в Европе, прийти к титулам, а потом уйти куда-то на повышение. Мама мечтала об этом, и я стараюсь воплощать ее мечты. Надеюсь, она довольна мной. Мама всегда со мной, внутри меня.
Помнит Смолова в «Фейеноорде», на месте Кокорина уехал в Голландию, считает, что Шапи с Игнатьевым зажгли бы в Европе
— Каким в «Фейеноорде» и сборной запомнили Дика Адвоката?
— С ним сложились чудесные отношения. Он прямой и то же самое ценит в игроках — когда они идут за ним и к своей цели, когда показывают страсть, когда бьются в любом стыке. Дик — прирожденный победитель и хотел сделать нас такими же.
Мусаев тоже говорит все напрямую. Если что-то не так, не будет утаивать. И не только с молодежью, но и с нами, иностранцами, поддерживает контакт. Мы с коучем много общаемся лично, я это всегда ценю.
— Адвокат вернулся в «Фейеноорд» и звал туда Кокорина. Это был бы хороший выбор?
— Читал об этом. Зависит от целей игрока. Кто-то не хочет ехать в Европу и вообще менять обстановку. По-моему, «Фейеноорд» — неплохой выбор. Там отличная атмосфера, партнеры тоже, легко принимают новичков. Если кому-то подвернется вариант с «Фейеноордом», точно скажу: вперед!
— В «Фейеноорде» при вас был один русский.
— Да, Смолов. Вместе мы не поиграли, я тогда играл за юношей. Это было трудное время для «Фейеноорда», клубу не хватало денег на трансферы и остальное. Запомнил Федора как талантливого форварда для его возраста. Слышал, что он перешел в «Сельту».
— Правильно сделал?
— В «Краснодаре» тоже многие бы могли уехать в топ-лигу. Шапи — легко, он очень талантлив. Если будет слушать тренера и не отвлекаться от футбола, окажется в большом клубе. Еще я играл с Игнатьевым и увидел в нем достаточный потенциал, чтобы перейти в Европу, а не в другой российский клуб.
Ценит в Краснодаре погоду, людей и стадион. Жена будет рожать в России
— Депай снял вас в своем рэп-клипе. Как это было?
— Мемфис мой давний друг, еще молодыми играли вместе. Он позвал меня, Джастина Клюйверта и Бергвейна, недавно ушедшего в «Тоттенхэм».
Вообще мне и русский хип-хоп нравится — в раздевалке его часто ставят. Русскоязычные названия не вспомню, но вот «Френдзону» могу послушать.
— Еще три вещи, которые вы полюбили в России?
— Погода — та, что была летом, в июле, когда мы вернулись со сборов Австрии в Краснодар. В Голландии летом жарко, но не как в Краснодаре — а мне это как раз по душе.
Второе: люди здесь открытые. Порой кажутся замкнутыми и необщительными, но стоит поговорить — видишь, что они классные, что могут смеяться. В городе меня узнают и просят о фото, поболтать: «Как тебе в „Краснодаре“, нравится у нас?» Меня это не раздражает — ценю контакт.
Наконец, стадион. Он не тот, что у «Фейеноорда» — там большая арена, на 50 тысяч, с шикарной атмосферой. Но и у нас классно: все новое, вокруг красота. В Европе такое нечасто встретишь.
— Краснодар крупнее Роттердама, но это совсем не сердце Европы. Чем вам нравится новый город?
— Здесь приятно, хотя скажу честно: мало куда выбираюсь, разве что в ресторан и в торговый центр. Обычно просто тренируюсь и так устаю, что еду домой, ни на что еще времени не остается. Летом, когда было одно занятие в день или свободное время, ездил в «Санторини» — летнюю резиденцию с бассейнами к северу от города.
— Еще вы сказали, что в России на многие вещи стали смотреть по-другому. На какие?
— Я стал ментально сильнее. В 16 лет я играл в основе «Фейеноорда» и за эти девять лет набрался опыта. А через семь недель у меня появится ребенок. Отъезд, отцовство, просто возраст меняют меня.
— Вы решили, что Лана будет рожать в России. Она уже проходила обследования?
— Да, это было в местной частной клинике. Там все на высоком уровне. У нас была переводчица, которая говорила на английском. Насколько я увидел, в России отличная медицина. Главное, что жене понравилось. Она впервые живет вне Голландии, и ей нравится в России не меньше, чем мне. Оставаться одной она не хотела и спокойно поехала в Краснодар. Лана рядом, и это придает мне сил.
И я рад, что ребенок появится на свет в Краснодаре, здесь все для этого есть. Время для детского сада, для школы, для серьезных решений в его жизни придет позже. Возможно, англоязычных школ у вас не найдется, но все это в будущем.
Скучает по голландскому хлебу, обожает приколы Ари
— Что насчет вашего будущего? Вы когда-то чуть не перешли в «Саутгемптон», «Сельту» и «Сампдорию» — хотели бы снова поиграть в больших чемпионатах?
— Конечно, такие амбиции есть. Посмотрим, какие будут предложения, но пока сосредоточен на «Краснодаре». Хочу принести ему трофеи, оставить какое-то наследие и играть достойно, чтобы попадать в сборную.
— Вы признавались, что скучаете по простым вещам вроде сэндвичей с сыром.
— В России просто чуть другая еда. Хлеб здесь приличный, но мне больше нравится тот, что пекут в Голландии, там он просто классный.
— Из России продолжаете заниматься своим брендом одежды?
— Для меня сделали логотип, я одобрил. Приятель обратил на него внимание: «Отличный, с ним можно сделать мерч». Сейчас пришлось поставить проект на паузу: времени не хватает. Обычно этим рулили жена с братом, но сейчас контакт поддерживать трудно. В Голландии проще было все контролировать — я сам оценивал коллекции и вносил правки в дизайн.
— Вы еще летом показались мне хмурым и серьезным. Что заставляет вас улыбаться в России?
— Ха, мне даже в Голландии говорили: «Тонни никогда не смеется и вечно насупленный». По лицу можно подумать, что я высокомерный и чем-то недоволен. Но я всем доволен, правда. Ребята в команде меня знают и подтвердят.
— Кто самый угарный в «Краснодаре»?
— Да вы точно знаете. Ари, конечно! Он тоже играл в Голландии за «АЗ», а сейчас постоянно над всеми прикалывается. Выкрикивает на тренировке: «Эй, смотри, там мяч! Ну-ка дай пас». Все оборачиваются: «Да где?» — «Только что тут был!»
